Проект KPRF.RU «Хроника революции». 8 марта 1917 года

Ленин в эмиграции в Швейцарии
Ленин пишет письмо из Цюриха в Кларан своему доверенному представителю Инессе Арманд: «У нас здесь в Цюрихе дела с немецкими левыми из рук вон плохи… Видимо, здесь в Цюрихе конец возни с немецкими левыми. Мотивировка референдума и резолюция левых в Töss – все плоды. Впрочем я не жалею о потерянном времени (сейчас нахожусь в особо злом состоянии,ибо пришел с несостоявшегося собрания левых: разбежалась наша публика!). Не жалею потому, что к теоретическому пониманию гнилости европейских партий прибавилось у меня небесполезное практическое».
Император прибыл в Могилев в Ставку
Николай II к обеду прибыл в Ставку в Могилев. Запись в дневнике: «Проснулся в Смоленске в 9 1/2 час. Было холодно, ясно и ветрено. Читал все свободное время франц.[узскую] книгу о завоевании Галии Юлием Цезарем. Приехал в Могилев в 3 ч. Был встречен генералом Алексеевым и штабом. Провел час времени с ним. Пусто оказалось в доме без Алексея. Обедал со всеми иностранцами и нашими. Вечером писал и пил общий чай».
8 марта 1917 года в Петрограде бастовало до трети всех рабочих
По полицейским сводкам в целом по Петрограду 23 февраля (8 марта) бастовало до трети всех рабочих (в том числе около 60 тыс. на Выборгской стороне). Но при этом путиловцы – все 35–36 тысяч – оказались за воротами завода. Полиция их уже не считала бастующими. Хотя если 22 февраля в связи с закрытием Путиловского завода в районе этого завода и затем на всех окраинах, где расположены фабрики, огромные толпы ходили с криком «хлеба, хлеба», то 23 февраля характер выступлений толпы изменился. Рабочие массы не оставались более в своих районах, а огромными толпами устремились в центральные части города: «забастовавшие вышли со своими требованиями на улицу».
Петроградский градоначальник генерал Балк об успешных действиях полиции против демонстрантов на Невском
Из свидетельства петроградского градоначальника А.П. Балка: «Уже утром выяснилось стремление народа, явное и неуклонное, со всех частей города [идти] на Невский проспект», чему противодействовала полиция, и особенно успешно – стремлению выборжцев. Еще около 5 часов вечера даже та часть демонстрантов, которая сумела прорваться через Литейный мост из Выборгского района, конными нарядами войск и полиции «была оттеснена обратно»; попытка выборжцев проникнуть из своего района за Неву через Петроградскую сторону, по Троицкому мосту (после 3 часов дня), также была пресечена конными городовыми. Лишь колонна численностью около тысячи рабочих с Выборгской и Петроградской сторон примерно в 5 часов вечера подошла «к Казанскому мосту на Невском проспекте со стороны Михайловской улицы». За час 152 пеших и конных полицейских разогнали этих демонстрантов, после чего «центральная часть Невского проспекта патрулировалась конными разъездами». «К семи часам вечера порядок на Невском проспекте, на Выборгской стороне и в других частях города был восстановлен». Градоначальник генерал А.П. Балк и начальник столичного охранного отделения генерал К.И. Глобачев не могли указать мотивы выступления в этот день, признавали, что «причина народного движения непонятна».
Министр земледелия А.А. Риттих не понимает почему перебои с мукой привели к панике и волнениям.
«Какое-то беспокойство относительно отсутствия муки в Петрограде». По впечатлению министра земледелия А.А. Риттиха, переросло 23 февраля (8 марта) в «панику». Причем в тот день посланный министром чиновник обследовал состояние запасок муки в пекарнях, посетив «именно те кварталы, где началось это беспокойство по поводу отсутствия черного хлеба… эти кварталы Выборгской стороны – главным образом там это началось». Но, по его же словам, «нечто подобное было недели две тому назад». Происхождение паники 23-го февраля министр отказывался понять: «Отчего такая причина этой паники – это трудно точно разъяснить, это нечто стихийное… в эти дни для нее не было оснований». Риттих, таким образом, совершенно проглядел связь событий.
Социал-демократ Скобелев и трудовик Керенский внесли в Думу запрос о положении рабочих Путиловского и Ижорского заводов
Остановка Путиловского и Ижорского заводов обсуждалась на заседании Думы 23 февраля (8 марта): утром был внесен запрос; вечером, после перерыва, с 5 часов 19 мин. до 6 часов 22 мин. состоялись прения; в это время уже происходили, как сказал выступая, один из лидеров социал-демократов М.И. Скобелев, «более грозные события… не только на территории заводов, но и на рабочих улицах и даже уже в центре города». На этом заседании А.Ф. Керенский рассказал о состоявшемся 22-го визите к нему делегации рабочих-путиловцев, предупреждавших о серьезных политических последствиях локаута на заводе. Дума отозвалась на предупреждение самым банальным образом: приняла очередной запрос к правительству о продовольственном положении. Керенский, правда, настоял на том, чтобы предложенная Прогрессивным блоком формулировка о решении продовольственном снабжении была дополнена пунктом с требованием принять обратно уволенных рабочих Путиловского и Ижорского заводов и восстановить деятельность заводов, то есть отменить локауты. Но остроту момента думцы не уловили. Поправка Керенского едва прошла (117:111); отвести ее пытался монархист В.В. Шульгин.
Посол Франции сообщает о народных шествиях в Петрограде и ожидании аристократами бала у Радзивиллов
Французский посол в Петрограде Морис Палеолог: «Весь день Петроград волновался. По главным улицам проходили народные шествия. В нескольких местах толпа кричала: «хлеба и мира». В других местах она запевала «Рабочую Марсельезу». Произошло несколько стычек на Невском проспекте. Сегодня вечером у меня обедал Трепов, граф Толстой, директор Эрмитажа, мой испанский коллега, маркиз Вилласинда и около двадцати моих обычных гостей. Уличные инциденты бросают тень озабоченности на лица и разговоры. Я расспрашиваю Трепова о мерах, которые правительство намеревается принять для снабжения Петрограда продовольствием и без которых положение рискует скоро ухудшиться. В его ответах нет ничего успокоительного. Когда я вернулся к моим гостям, я не нашел больше следа беспокойства ни на их лицах, ни в их разговорах. Говорят больше всего о вечере, который супруга князя Леона Радзивилла устраивает в воскресенье, который будет многолюден, блестящ и где, надеются, будут музыка и танцы».